Почему «ГАЗель» называют машиной-убийцей?

«ГАЗель» — убийца, машина смерти… Такие названия мелькают в заголовках различных публикаций, начиная с 10 июня 2003 года. В тот день в Подмосковье маршрутное такси на большой скорости влетело в грузовик.

Это была словно демонстрация проблем данного вида транспорта. Водитель-иностранец, видимо, от усталости уснул за рулём. Машина была перегружена и вообще не являлась модификацией «ГАЗели», предназначенной для пассажироперевозок. Но именно после этой аварии пресса запестрила зловещими заголовками. При этом не объяснялось, каким убивающим свойством обладает «ГАЗель».

Придется нам самим заглянуть в историю вопроса. В СССР маршрутное такси играло вспомогательную роль в системе городского транспорта. К середине 90-х годов прошлого века эта система была практически разрушена. Общественный транспорт работал очень плохо. В это же время в стране появилась категория людей более богатых и амбициозных, чем большинство. Ездить в автобусах и трамваях, набитых этим большинством, им решительно не хотелось. А на свое авто денег пока не хватало.

Таким образом, появился спрос на возможность передвигаться быстрее и комфортнее, чем общественным транспортом, но дешевле, чем на такси. Такому спросу отвечали микроавтобусы, работающие в режиме маршрутного такси. Из-за малых размеров они легко маневрировали на дороге и ехали быстрее автобуса. А из-за наличия только сидячих мест — по комфорту приближались к легковому автомобилю.

Этот вид транспорта стал бурно развиваться. Оживился спрос на микроавтобусы РАФ. Они устарели еще при СССР, но импортная техника была дорогой. В этих условиях в 1996 году Горьковский автозавод выпустил модель ГАЗ-322132. Эта была модификация автомобиля «ГАЗель», специально предназначенная для пассажироперевозок. На тот момент машина обладала наилучшим сочетанием качеств, необходимых для работы маршрутного такси. Она вытеснила конкурентов и стала популярной как в России, так и в соседних странах.

Какое-то время ездить на маршрутной «ГАЗели» было даже престижно. На остановке можно было видеть, как люди терпеливо ждали свою маршрутку, пропуская муниципальный транспорт. Иногда шедший тем же маршрутом трамвай или троллейбус мог бы уже довезти пассажира до места. Но тот стоял и ожидал именно «ГАЗель».

Постепенно рынок перевозок насыщался, а платёжеспособное население покупало личные автомобили. Перевозчики снизили цены, а заодно и качество сервиса. И самое страшное, ради прибыли стали игнорировать нормы безопасности.

Это характерно для маршрутного такси вообще. Первые меры по его ограничению в США ввели без малого столетие назад. Маршрутки популярны, как правило, только в отсталых странах с неразвитой транспортной системой. Так что, раздражение от их обилия было вполне закономерным. Но у нас эту энергию неожиданно направили на дискредитацию торгового знака «ГАЗель».

За два месяца до вышеупомянутой аварии был организован и освещен прессой краш-тест модели ГАЗ-322132. Никто не скажет, было ли это совпадением, но почва для последующих обвинений автомобиля была подготовлена отменно. Есть ряд версий, объясняющих, почему виноватой сделали именно «ГАЗель»:

Шум был поднят вскоре после того, как выставили на продажу акции компании, владеющей автозаводом «ГАЗ». Таким способом могли добиваться падения цен на них. Рынок маршрутных такси манил все новых желающих. Но выдавить с него старых (использующих в основном «ГАЗели») было трудно. Громкий скандал позволял это сделать. Ведь даже государственные чиновники высшего ранга официально санкционировали репрессии в отношении автомобиля конкретной марки. Звучит невероятно. И не только для страны, считающей себя правовым государством. Но это произошло. Акция против «ГАЗели» — лишь часть компании по дискредитации российского автопрома.

Возможна и иная причина. Возможно, что верны все эти версии. Ожидаемый результат во всех случаях один — передел рынка посредством клеветы на конкурента. Пострадал при этом не только имидж торговой марки. Ведь «ГАЗель» стала одним из национальных брендов.

Торговый знак, поднявшись до этого уровня, выходит за рамки бизнеса. Человек воспринимает его как символ. В какой-то мере начинает отождествлять себя с ним. И если нам внушают, что это машина-убийца, то нас одновременно программируют на восприятие себя как нации-убийцы. Звучит надуманно? Хорошо. Давайте всей нацией взглянем на себя в тот момент, когда мы решили проехать на «ГАЗели».

Что мы ищем глазами в первую очередь? Остановку? Скорее, мы окинем взглядом дорогу. Не едет ли мимо нас «ГАЗель» с нужным номером? Если да, начинается старинная народная забава «остановить коня на скаку». Отчаянно маячим, иногда выбегая на дорогу. Так мы заметнее. Маршрутка начинает экстренное торможение и смену полосы движения. Мы начинаем ее догонять по кратчайшему расстоянию. Запросто можем броситься к «ГАЗели» и через несколько полос, стоит только той замереть на перекрестке.

То же произойдет, если она притормозила, не доехав до остановки. Сначала не выдерживает кто-то один. За ним другой, и тут уже все остальные устремляются в погоню. Начинается стихийная посадка, неподконтрольная водителю. Пассажиры, которые готовились выйти на остановке, видят что это надолго, и начинают стихийную высадку. Возникает толчея, и стоянка затягивается, создавая пробку.

Зайдя в салон, мы видим, что свободных мест нет. Отступить? Нет! Плацдарм захвачен, и мы будем стоять насмерть. С преступной небрежностью мы отказываемся понять, что превращаем фигуральное выражение «Стоять насмерть» в буквальное. Инженеры, проектируя «ГАЗель», не рассчитывали, что под ее потолком будут колыхаться несколько тел общей массой в сотни килограммов. И теперь, когда эти тела там все-таки колышатся — управляемость и устойчивость машины становится угрожающе низкой.

Далее, что мы делаем, когда видим дорожного инспектора? Да, приседаем. И люди двигаются, чтобы дать нам сидячее место. В полном согласии с законами криминального мира. Милиция — общий враг. И укрыть от нее другого преступника — дело святое.

Далее мы отдаем деньги водителю тогда, когда нам удобнее это сделать. Мы не понимаем, что он в это время может совершать действия, требующие внимания. Если он нас не замечает — мы настойчивей заявим о себе. В «ГАЗели» мы чтим свое эго, как ни в каком другом транспорте. Если водитель не услышал, как мы просили остановку, то в повторном крике сольется целая гамма эмоций: обида, возмущение, злость… Выходя, мы еще что-нибудь проворчим или прошипим. Водитель обычно в долгу не остается, но последнее слово все же будет за нами. Потому что, сказав его, мы хлопаем дверью так, чтобы у него в ушах зазвенело. Пусть помучается! Нас не волнует, что помучаются еще полтора десятка людей. И взвинченный водитель помчит их дальше, скрипя зубами и яростно давя на педаль…

Еще мы болезненно переносим отказ высадить нас там, где нам того захотелось. Мы уверены, что водитель просто вредничает, заявляя, что выходить на светофоре нельзя. Мы смеемся, слыша, что соблюдение правил дорожного движения сберегает жизни людей. Мы-то знаем, что если случилась авария — это просто водитель не умеет ездить.

Разве такое поведение не доказывает что мы — нация, убивающая сама себя? Ведь это мы своими действиями создаем большинство аварийных ситуаций. Мы сообщники в этом непрерывном преступлении на дорогах. И избежать большинства жертв можем только мы, а не замена марки автобуса или наем «правильных» водителей. Правильный водитель или уйдет, или озвереет с нами и станет так же нарушать правила.

В администрацию одного из городов Московской области поступила жалоба. Гражданка заявила, что опоздала на работу из-за водителя маршрутного такси, который не стал объезжать пробку по обочине, как это делают другие. Этот пример иллюстрирует, как идет естественный отбор. Мы сами посадили в маршрутки именно таких водителей, какие они есть. Потребитель заказывает качество товаров и услуг, которое ему будет предложено.

Сама «ГАЗель» далеко не идеальна. Но она соответствует требованиям международных норм безопасности. А значит — не обладает особыми качествами, позволяющими назвать ее убийцей. Гораздо больше, чем автомобиль, убивает людей наше поведение.

И я желаю читателям осознать, что каждый из нас может кого-то спасти…