Кто жил в русском средневековом городе?

Притулив свое судно, скажем, к Волховской пристани и выйдя на улицы Великого Новгорода, немецкий купец мог подумать, что город сплошь населен рыцарями. По бревенчатым мостовым стучали подковы коней, на коих гордо восседали бородатые мужи в броне с копьями, мечами и щитами. Пешим ходом шествовали, не уступая никому дороги, детины в богатой и бедной одежде с непременными мечами у пояса.

И немцам, и арабам требовалось время, чтобы понять, что меч, служивший во всех других странах признаком воинского сословия, на Руси могли носить все свободные и достаточно состоятельные для его покупки мужи.

Мечи не только носили, но с легкостью использовали для защиты своего достоинства и имущества. Даже буйные викинги знали, что в Гардарике (на Киевской Руси) толкать горожанина, тыкать в него пальцем и, тем паче, хватать за бороду опасно.

Ярослав Мудрый, стараясь утишить страсти, исходил из того, что только целым состоянием можно убедить горожанина отказаться от кровавой мести обидчику. Будь то новгородец, киевлянин или вообще безродный изгой, княжий воин — гриденъ, мечник или варяг, купчина или хозяин ремесленной мастерской. Тем более что разнообразные мастерские и торговое дело часто держали при своих дворах в городе богатые землевладельцы — бояре.

Древнейшие статьи «Правды Русской» рисуют нравы всех этих важных, нарочитых мужей с самой печальной стороны. Они оскорбляют друг друга, грозят обнаженными мечами, бьют насмерть или отрубают разные части тела, присваивают чужих коней, оружие и рабов, ломают копья и щиты, рвут порты. Даже при отсутствии оружия, например на пиру, мужи бьются чашами и турьими рогами. Их безоружные холопы и слуги бросаются в свалку с дубинами и, в случае чего, спасаются в крепких господских хоромах.

Надо, однако, учитывать, что суждение о любом другом времени по его уголовному кодексу будет не менее огорчительным.

В реальной жизни горожанки, например, спокойно ходили по городу, смущая непривычных к такой свободе иноземцев, поскольку даже словесное их оскорбление навлекало на обидчика праведную месть.

В Новгороде богатейшие купцы составляли «Иванское сто» — корпорацию (гильдию) при храме Ивана Великого на Опоках, в подвалах коей хранились торговые грамоты и договоры, общественная казна и ценнейшие товары. У храма был Гостиный двор и эталонные городские весы, здесь проходили советы и торговые суды.

Профессиональная солидарность отражалась в делении города на пять районов-концов: Плотницкий, Славенский, Гончарский, Загородный и Неревский. Кончане избирали старост концов, уличане — улиц, например Щитной, где жили мастера по изготовлению воинских щитов.

Каждый такой мастер кормил в своем доме множество наемных или похолопленных работных людей, совершенно необходимых для разумного разделения труда. Ведь изготовление самого простого щита требовало разного рода работы над деревянной основой, кожаной обивкой и ременной сбруей, центральной стальной бляхой и оковкой по краям, не говоря уже о росписи для красоты.

Считалось справедливым, что, отработав много лет на хозяина, эти люди, даже холопы, заведут свое хозяйство и выбьются в мужи.

Состав городского населения в средние века на Руси был, как мы видим, разношёрстным. И у каждого слоя населения были свои интересы, отличные от других групп, что неминуемо приводило к социальным конфликтам, которые так любила советская историография.